E.A.S.T. (Essential Autonomous Struggles Transnational)

С начала войны в Украине мы как EAST пытались заново переосмыслить нашу политическую инициативу в контексте, в котором крайняя разрушительность новой войны усиливает патриархальное насилие, расистские иерархии и ухудшает условия жизни и труда для рабочих, мигрантов, женщин и ЛГБТКИ. Так, мы участвовали в заседаниях Постоянной ассамблеи против войны, а 1 мая призвали всех бастовать против войны и превратили обычные празднования Дня трудящихся в повод продемонстрировать наши связи для совместного выстраивания транснациональной политики мира. В преддверии следующего заседания Постоянной ассамблеи против войны 3 июля и в качестве подготовительного шага к транснациональной встрече в Софии мы публикуем размышления и отчет о нашей дискуссии о войне в Украине и борьбе в сфере социального воспроизводства.

Необходимо привлечь внимание к условиям, в которых находятся беженки и мигрантки, женщины, ЛГБТКИ и рабочие в новом контексте, создаваемом войной. Исходя из этого, крайне важно занять политическую позицию, выходящую за рамки анализа геополитических сил и поставить во главу угла борьбу работниц важнейших профессий в Центральной и Восточxной Европе. Война в Украине сделала невидимыми эти условия социального воспроизводства – демонтаж системы социального обеспечения, заставивший женщин нести бремя репродуктивного труда, как дома, так и за рубежом; суррогатное материнство как способ компенсировать нищенские зарплаты; трудовые, аграрные и прокурорские реформы, ухудшающие условия жизни рабочих. В то же время война в Украине еще больше обнажила годы неолиберальных реформ в ЕС, его расистскую политику гражданства и принадлежности, а также лицемерие гуманизма ЕС. Этот расистский неолиберализм, конечно же, ежедневно испытывают на себе мигрантки и временные работницы в странах ЕС и на его границах. Наша задача как феминисток – сделать кризисы, которые усугубляет война, видимыми; как это сделало транснациональное феминистское движение, публично оспаривая, и, следовательно, визуализируя патриархальное насилие.

Война разъединяет, и именно по этой причине мы как EAST должны бороться с глубокими противоречиями, возникающими в результате этой новой военной действительности. Перед нами стоит проблема внимания к местным различиям, которые, особенно в бывших социалистических странах, проявляются в виде жесткой поляризации общественных дебатов. Например, в то время как некоторые страны региона, такие как Болгария и Сербия, переживают массовую мобилизацию пророссийских фашистских партий и движений, поддерживающих вторжение Путина в Украину, такие страны, как Румыния, Польша и страны Балтии, сталкиваются с новым усилением проекта НАТО и, как ожидается, станут “восточным флангом” в войне против Путина. Объединяет эти, казалось бы, “полярные противоположности” то, что обе эти страны укрепляют националистические и (ультра)правые позиции в соответствующих контекстах.  

Такая динамика влияет на общественные движения, профсоюзы и всех тех, кто ищет способы борьбы против войны и ее последствий. Наша задача – понять источник этих локальных различий и выработать новый дискурс, способный выйти за их пределы. Мы должны заниматься переводом нашей транснациональной политической инициативы в локальных контекстах, в первую очередь обращаясь, однако, к борьбе, связанной с социальным воспроизводством – так как борьба женщин, ЛГБТКИ, рабочих и мигранток происходит теперь в еще более тяжелых условиях. Война способствует продвижению капитализма, который принимает разные формы на глобальном уровне, на уровне различных национальных государств по всему миру и в нашей повседневной жизни. Вместе с EAST мы стремимся выработать позицию, действующую на всех уровнях; позицию, способную противостоять войне в Украине и многим войнам по всему миру, последствия которых в большей или меньшей степени ощущаются в Европе.

Чтобы сориентироваться в этой сложности, в этой паутине, связывающей войну и милитаризацию, экономические кризисы и экономическую политику, борьбу рабочих и социальное воспроизводство, мы выделяем несколько важных моментов:

– Критика милитаризации и ложных дихотомий. Нам необходимо преодолеть логику «лагерей», которая заставляет нас встать либо на сторону путинского режима, либо на сторону неолиберальных демократий так называемого “Запада”. Военные расходы, как в Украине, так и в других странах ЕС, оплачиваются за счет увеличения трудовой нагрузки на женщин, которым приходится сводить концы с концами в безвыходных ситуациях. Усиленное наращивание военного потенциала – еще одна причина заставить женщин придерживаться своей подчиненной роли в общественном воспроизводстве. Мы боремся за свободу женщин и ЛГБТКИ людей во всех странах, за то, чтобы их не заставляли работать за нищенскую зарплату в качестве домашней прислуги, уборщиц, официанток, на заводах и складах, не заставляли участвовать в военных действиях и не разрешали покинуть Украину из-за того, что в паспорте они указаны как “мужчины”. Национальное самоопределение не является нашей целью, если оно стремится к включению в неолиберальное общество, где вознаграждение и цена, которую платят, так неравномерно распределены между полами, гендерами, этносами и классами.

– Интеграция Украины в европейский неолиберальный проект. В общественных дебатах говорят, что украинцы ведут “европейскую войну”. Но процесс интеграции или ассоциации с ЕС означает валоризацию восточных окраин как резервуара дешевой рабочей силы, урезание трудовых прав, наступление на коллективные переговоры и прекаризацию труда и жизни, иерархизацию европейского пространства по “степени белизны” и навязывание расистской иерархии среди мигрантов и беженцев в зависимости от цвета их кожи и националистических интересов принимающих стран (например, оттеснение на польско-белорусской границе, на Балканах, в Средиземноморье, сделки между ЕС и Турцией). Мы думаем о том, как не быть загнанными в угол в борьбе между жестоким авторитаризмом Путина, с одной стороны, и европейским неолиберальным проектом с другой. Мы обращаем внимание на продолжающуюся “войну против бедных”, которая сильно сокращает жизнь прекарных и неформальных работников. Как и во многих других местах мира и в предыдущие эпохи, в Украине война используется как возможность для неолиберальных реформ. Трудовая реформа, аграрное и прокурорское законодательство вписываются в план “отстроить лучшие типы неолиберальных реформ”. Например, Центр исследований экономической политики представляет восстановление Украины как “уникальную возможность перестроить страну на современный, безопасный и европоцентристский лад”, десоветизировать государственную политику и общественное пространство (в отличие от реформ “шоковой терапии” 90-х годов), черпая вдохновение в “восстановлении” после других военных авантюр, таких как войны в Ираке и Афганистане. Послевоенное восстановление станет полем битвы между различными общественными движениями, источниками и видами инвестиционного капитала, путями государственной политики. Не только ЕС, но и МВФ выделит средства с условием проведения новых неолиберальных реформ. Глобальный капитал уже вовлечен: инвестиционные фонды недвижимости заявляют на своих платформах, что они хотят поддержать реконструкцию, и в то же время покупают очень дешевую землю в Украине, чтобы в будущем строить в стране прибыльные объекты.

– Условия жизни мигранток в Европе и за ее пределами изменяются под влиянием войны. В России из 1 миллиона беженцев от войны 2014 года лишь немногие (0,2%) получили правовой статус перемещенных лиц; остальным пришлось иметь дело с различными правовыми актами связанными с их статусом. Многих людей, перемещенных в результате войны в Восточной Украине, депортируют в Россию силой, в том числе поступают сообщения о насильственной передаче украинских детей в рамках якобы гуманитарной помощи Украине. Группы в сети EAST уже знают о подобных трудностях, связанных с предыдущими или продолжающимися войнами, такими как война в Сирии: например, в Турции 95 000 беженцев находятся на 90-дневных визах, не имея возможности получить статус беженца. Восприятие восточноевропейских женщин как сексуальной добычи возродилось благодаря новой волне беженок и росту насилия против них. В Италии война приводит к сокращению денежных переводов и зарплат мигранток – большинство из которых являются работницами первой необходимости; особенно сильно это коснулось женщин – которые находились в стране в течение многих лет и теперь поддерживают своих друзей и родственников, вынужденных бежать. Институциональный расизм уже добрался до украинских беженок, шантажируя их видом на жительство, который привязывает их жизнь к рабочим контрактам. Неолиберальный режим ЕС натравливает беженок друг на друга, заставляя их конкурировать за работу в неадекватных условиях, за нестабильную зарплату и за возможность получить разрешение на проживание. В Италии существуют огромные трудности с получением виз, если вы не являетесь гражданином ЕС, из-за длинных очередей; бесплатные записи в визовые отделы теперь зарезервированы для украинских беженок, и, если вы не украинка, все, что вы можете получить, это очень дорогие записи. В связи с этим усиливается расизм и новые иерархии среди неблагополучных групп, например, по отношению к рома. В Болгарии беженок размещали в гостиницах, а владельцы получали за это государственные средства. Но поскольку эта государственная помощь была запланирована до 31 мая, сейчас ситуация хаотична: людей переселяют на зимние туристические курорты, которые, в отличие от отелей на побережье, находятся далеко от медицинских и детских учреждений, а возможности найти работу очень ограничены; других сразу же помещают в те же лагеря беженцев, где сирийские, афганские и североафриканские беженцы годами вынуждены бороться за себя и других в крайне плохих условиях; некоторых оставляют в неизвестности, чтобы они выживали самостоятельно без каких-либо вариантов жилья. Именно поэтому сейчас больше украинок покидают Болгарию и возвращаются в Украину, чем прибывают в страну в поисках убежища. Как и в других странах, например, в Чехии нет конкретного плана помощи беженок, и некоторые беженцы уже возвращаются в Украину за неимением других вариантов. Но не все они уедут, и возникнет большая необходимость долгосрочных политических акций с мигрантками за свободу всех перемещающихся людей.

– Заработная плата, цены на энергоносители, экологический кризис. Высокая инфляция усиливает давление на труд, и миллионы людей по всему миру, особенно на Глобальном Юге, рискуют умереть от голода из-за спекуляций на ценах на продовольствие и энергоносители. В России война означала сокращение расходов на все: образование, здравоохранение и т.д. еще до вторжения. Это имеет тяжелые экономические последствия для жителей Восточной Европы и Балканских стран, оказавшихся между конфликтующими державами (Россия, НАТО, ЕС) и, в свою очередь, оказавшихся в плену требований капитала продолжать извлекать прибыль во время и после войны. В практическом плане это означает нехватку бензина, недоступные цены на основные продукты и дальнейшее ограничение мобильности – там, где пандемия уже затруднила передвижение мигранток. Украина важна для России отчасти как транзитный маршрут для экспорта российского газа. В то же время способность Запада реагировать на действия Путина ограничена зависимостью Европы от ископаемых видов топлива. Вместо того, чтобы отказаться от добычи, индустрия добычи топлива использует войну в Украине, чтобы призвать к увеличению добычи, причем зачастую с использованием более опасных для окружающей среды методов (таких как гидроразрыв пласта для добычи сланцевого газа или экспериментальные атомные электростанции). Прекращение зависимости от ископаемых видов топлива означает обход российской агрессии в Украине, а также других богатых ресурсами государств, таких как Саудовская Аравия, которая применяет насилие без международных последствий из-за своего сильного экономического положения экспортера нефти, и колониальных государств-поселенцев, таких как Канада и США, которые занимаются добычей ресурсов путем вытеснения и лишения собственности коренных народов. В конечном итоге, негативные последствия добычи ресурсов и изменения климата ложатся на плечи бедных и бесправных сообществ, а также женщин во всем мире. Ускорение “зеленого” перехода, прекращение зависимости от ископаемого топлива и решение проблемы изменения климата в целом – это вопрос рабочего класса, поэтому он должен сопровождаться существенной политикой, направленной на смягчение его социально-экономических издержек.

Возникает вопрос, как в этих сложных условиях создать политическую коммуникацию между всеми теми, кто испытывает на себе непосредственные последствия войны: в Украине, где война означает не только массовые убийства и изнасилования, но и используется правительством для проведения трудовой реформы; на границах и в принимающих странах, где навязывается новая иерархия среди мигранток; на рынке труда ЕС, где рабочих толкают на создание военного оборудования, которое будет использоваться для убийства других людей и принесет высокие прибыли “оборонной промышленности”; на рабочих местах и в повседневной жизни, где рост цен означает снижение заработной платы, уменьшение количества денежных переводов, и где мигрантки с большим стажем несут бремя приема семьи и друзей из охваченных войной зон.